Один наш политолог договорился недавно до того, что "всяка територіальна автономія, як відомо (?!) – незалежна держава". Простите, но всякая автономия, в том числе административно-территориальная, – это автономия. Возьмите толковый или политический словарь и проверьте лексическое и политическое значение слова.
Диву даешься, как по-разному воспринимаются простые, казалось бы, понятия. Частенько трудно избавиться от впечатления, что "аналитик" все прекрасно понимает и все адекватно воспринимает, но стремится перепугать себя и рассчитывает напугать еще кого-то страшилками, которые страшны только сильно уж запуганным людям.
Но в такие страшилки верит все меньше людей, поэтому приходиться сочинять вовсе уж несуразные вещи про ту же федерализацию.
Один наш политолог договорился недавно до того, что "всяка територіальна автономія, як відомо (?!) – незалежна держава". Простите, но всякая автономия, в том числе административно-территориальная, – это автономия. Возьмите толковый или политический словарь и проверьте лексическое и политическое значение слова. В соседней России все автономии – это административно-территориальные единицы, но никому не придет в голову называть их самостоятельными государствами.
Не думаю, что помянутый политолог и подобные ему на самом деле путают понятия "автономизация", "федерализация" с сепаратизмом. Хотя, судя по тому, что этот политолог почему-то считает население французской Нормандии скандинавским , это не исключено. Напомним, что норманны в средние века периодически завоевывали прибрежные районы практически всей Европы от Финского залива до Сицилии, что ни в коей мере не сделало население этих районов скандинавским. Так же, как господство турок и крымских татар на юге нынешней Украины не превратило местное население в тюркское. Хотя известное влияние на гено-фонд татары в Украине, как и норманны в Европе, безусловно, оказали.
Налицо явная демонизация термина. Доходит до совершенно не-понятных противоречий у самих противников (или, якобы противников) федерализации. Провозглашая себя поборниками развития местного самоуправления, они, как черт ладана, избегают термина «федерализация».
Любому нефальшивому демократу известно как дважды два, что местное самоуправление – необходимое условие подлинной демократизации общества, как и то, что федерализация по сути и есть развитие самоуправления.
Именно федеративное устройство способно существенно ослабить центробежные настроения как на востоке, так и на западе страны. Учитывая всем известное обстоятельство, что нет пророка в своем отечестве, сошлемся на мнение человека, может быть, не самого известного в Украине, но от этого не менее авторитетного.
Многолетний глава Международного института менеджмента в Женеве (основателя форума в Давосе), член Римского клуба Богдан Гаврилишин в интервью "Главреду" утверждал, что никакой опасности для Украины фе-дерализация не несет. "Плюс федерального устрою в тому, що це шлях до децентралізації влади та посилення ролі самоврядування. Я вважаю, що Україна повинна цього прагнути… Франція, з її централізованою системою політичного управління, звела би статус Женеви до рівня звичай-ного департаменту, вимушеного підкорятися рішенням з Парижа… Необхідно скерувати енергію i емоції людей на вирішення питания, що ми повинні зробити тут – у Львові, Донецьку або Черкасах. Треба дати людям мож-ливість самостійно приймати рішення та втілювати їх у життя" (подчеркнуто мною).
Складывается впечатление, что табуирование слова и понятия "федерализация" необходимо определенным кругам, находящимся в плену мифологизированных представлений о патриотизме, для силового навязывания этих представлений всему населению, независимо от местных традиций, культурных пристрастий, привычек, наконец. Все это относится к элементарному кругу прав человека, но, видимо, права человека не входят в состав высших ценностей тех, кто считает себя монопольным выразителем демократических идей.
Мы видим более, чем достаточно совершенно объективных оснований для постепенного усиления роли местных органов самоуправления, областных, районных, городских, сельских в принятии решений самого разного содержания – от формирования бюджета до правил выгула собак.
К таким основаниям можно отнести, например, исторические и культурные традиции. Не секрет, что они различны на Галичине и Слобожанщине, в Буковине и Полесье, в Закарпатье и Крыму. Вот и надо дать право людям на местном уровне определять свои предпочтения – вплоть до каких-то особенностей, скажем, в школьных программах, о которых, впрочем, говорят еще с советских времен, но ничего, практически, не делают.
В качестве "убийственного" аргумента говорят иногда о том, что существующие федеративные государства создавались только путем объединения раздельных государственных единиц, и никогда наоборот – путем автономизации унитарного целого.
Ну, во-первых, то, что каких-то явлений не было, не аргумент в пользу того, что их и не может быть никогда. А во-вторых, и этот посыл не вполне точен. Соединенные Штаты Америки возникли на основе единой заморской территории Великобритании, что относится и к Бразилии, заморской территории Португалии. Соседняя с Бра-зилией Аргентина в отличие от нее не стала федеративным государством.
К тому же, путь к федерализации проходят сейчас многие другие, ранее унитарные, государства. К примеру, в Испании все больше полномочий передается Каталонии и Басконии, и этот процесс необратим. Фактически федеративным государством стала Бель-гия. Раздаются голоса о необходимости подобных реформ (развитие самоуправления) и во Франции, где уже давно существует база и традиции для такого развития. Сходные процессы идут и в Великобритании (создание местного парламента в Шот-ландии и пр.).
Не случайно и в Украине бурные события последних лет выплеснули наружу то, что давно назревает в обществе, и прятать голову в песок – позиция не самая выгодная.
Игорь Илюхин
