Основатель и собственник группы «ISTIL» рассказал «і», как развивался его бизнес с момента прибытия в Украину и до сегодняшнего дня.
Вопрос: Почему Вас когда-то заинтересовал рынок Украины и чем интересен он сейчас?
Ответ: В 1990-ые гг. компания «MetalsRussia Corporation Ltd» пришла в Украину случайно. Донецкий металлургический комбинат задолжал нам около $20 млн., а получить свои деньги обратно не представлялось возможным. Так как комбинат был выставлен на приватизацию, наша компания решила принять участие в этом процессе. Мы выиграли тендер, но лишь через 10 лет нам удалось продать это предприятие с прибылью (притом, что в него вложили огромные инвестиции). После продажи можно было уходить с украинского рынка, но тогда я считал Украину перспективной страной.
К сожалению, последние два года никаких позитивных реальных изменений в государстве не происходит. При экс-президенте Януковиче и его предшественниках диалог с бизнесменами велся открыто (по-бандитски, но напрямую). Нынешнее правительство прикрывается красивыми словами, а реально ничего не делает.
В: Сегодняшний украинский рынок представляет для Вас интерес, как для крупного предпринимателя?
О: Увы, нынешний украинский рынок не интересен не только мне, но и другим инвесторам и бизнесменам. На нем отсутствует покупательская способность. А при таком положении, любое дело обречено на провал. Ведь сегодня у обычных украинских граждан попросту нет денег. За последних два года население обнищало: доходы упали в 3-4 раза.
В: Тем не менее, Вы не покидаете нашу страну и не сворачиваете свой бизнес, как это сделали многие иностранцы…
О: Я тоже постепенно сворачиваю свои активы в Украине. В мае мы продали спутниковый провайдер «Xtra TV» Ринату Ахметову. Аналогов ему в мире нет, и он был рассчитан на бедных людей. Но в связи с экономическим кризисом в стране, проект стал убыточным. Мы предоставляли населению услуги в национальной валюте (по курсу 8 грн./$1), а покупали контент в долларах. Но курс доллара вырос более чем втрое, и нет гарантий, что ситуация не повторится или не станет хуже.
Мы уже закрыли «ISTIL Studios», которая считалась самой современной в Украине и крупнейшей в Европе продакшн-студией. Сейчас почти нет съемок либо они неокупаемы. У каждой компании есть определенный бюджет на содержание проектов, но, если они убыточны, нет смысла в их искусственной поддержке. Поэтому медиа-проекты мы сворачиваем — не видим в этой сфере малейших перспектив. Естественно, наша компания терпит убытки, ибо вложены масштабные инвестиции. Но содержать неприбыльные проекты еще более неразумно.
В: А продавать?
О: Продать «ISTIL Studios» не было возможности — покупать некому. В будущем, собираюсь модернизировать и выставить на продажу обуховский завод пластмассовой продукции «Алеана».
В: В позапрошлом году Вы заявили о возобновлении строительства киевской гостиницы «Renaissance», приостановленном с 2013 г. Какова ситуация сейчас?
О: Мы заморозили все работы. Изначально было финансирование со стороны ЕБРР, но после Майдана банк отказался давать деньги. Хотя ЕБРР заявляет, что готов помогать Украине в сложный кризисный период, но руководство банка минимизирует свои риски, так как сегодня гостиницы неприбыльны, особенно 5-звездочные. Еще одним нашим партнером в этом проекте был банк «UniCredit», но он тоже ушел с Украины, продав украинскую дочку Альфабанку. Ситуация в гостиничном бизнесе патовая. Поэтому, мы пока не будем запускаться. Повременим с открытием, ибо потери от эксплуатации больше, нежели от заморозки проекта. В гостиницу уже вложено более $55 млн. (без учета стоимости ее покупки — $35 млн.). Нужно еще $30 млн.
В: Сколько времени для стабилизации нужно гостиничному рынку, дабы выйти на нормальные показатели заполняемости (60-65 %)?
О: Я бы начал отсчет с того момента, когда прозвучит последний выстрел на Донбассе. Потому что ни одной инвестиции в Украине не будет, пока продолжается война на востоке страны. Если геополитическая ситуация в стране напряженная и опасная, деловые круги обходят ее стороной. Но после прекращения военных действий, примерно через год, может начаться инвестиционное оживление. Хотя, если в Украине будут такие стресс-тесты, как уход Абромавичуса, то инвестиции вообще могут не вернуться.
В: Одно из Ваших предприятий («Монолит Украина»), расположено в Луганской области. Что с ним происходит?
О: Завод по производству низкозольного угля заморожен. Это было прибыльное предприятие. Работы сейчас там не ведутся, идут разборки. Мы перерегистрировали его в Одессе. В Донецке у нас также были гостиница «Rialto», офисный центр и земельные участки под определенные проекты.
В: Чего ожидаете от украинского рынка в ближайших 2-3 года? Как он будет развиваться?
О: Не могу ничего сказать. Рынок не прогнозируем. Деловые круги (как отечественные, так и зарубежные) ожидали реформ от нового правительства и быстрого окончания войны на Донбассе. Но ничего не происходит. Коррупция никуда не делась. Как говорят европейцы и американцы: «Россия — враг №2 для Украины, а враг №1 — коррупция».
В: В чем трудности ведения бизнеса в Украине для иностранцев?
О: Коррупция, бюрократия, взятки, вмешательство прокуратуры в бизнес. У меня есть бизнес-проекты и в других странах, но там я никогда не сталкивался с налоговыми инспекторами и не слышал, чтобы прокуратура вела следствие на предприятии. Для этого существуют фискальные органы, выборочно проверяющие объекты. И никто не заявляет: мы пришли взять такую-то сумму, даже если на предприятии нет нарушений.
Кроме того, в Украине сложная разрешительная система и всегда было трудно получить банковские кредиты. За рубежом, если у предпринимателя есть 20% для старта, то 80% любой банк даст взаймы.
В: В свое время Вы интересовались банковской сферой, в частности приобретением «Родовид-банка». Но сделка не состоялась. Почему?
О: Мы тогда покупали много акций «Родовид-банка». И договаривались с правительством Тимошенко совместно его поднять. Но Тимошенко решила сама им заняться. Естественно, банк разрушили, много денег разворовали. Я рад, что моя компания не участвовала в этом. Сегодня банки можно купить за бесценок. Но владелец будет нести значительные убытки по обслуживанию. Украинцы перестали верить банкам, которые слишком часто становились банкротами, и не доверяют им свои сбережения. Сейчас даже иностранные банки в Украине стоят на продаже. Недавно в нашу компанию обратился клиент из-за рубежа с желанием приобрести здесь банк: мы ему посоветовали пока не вкладывать деньги. Ныне банковский бизнес — провальный.
В: У Вас есть бизнес-интересы за рубежом. Их география и сферы?
О: Нас интересует пакистанский рынок. В этой стране сейчас много денег расходуется на инфраструктуру — возведение электростанций, постройку дорог, строительство «закрытых городков». В частности, наша компания участвует в возведении таковых. Консультируем предпринимателей из других стран о нюансах ведения бизнеса в Пакистане, и пакистанское правительство в этом заинтересовано. Увы, Украина не захотела воспользоваться моей помощью в налаживании экономических контактов с Пакистаном.
Еще у меня есть бизнес в Великобритании (VIP-клиника красоты, торговая компания). Есть планы по дальнейшему развитию бизнеса там: интересуюсь гостиничным делом в Лондоне и недвижимостью (покупка на аукционе старых домов с последующим ремонтом и преобразованием их в отели, доходные дома). Ранее я рассматривал проект по открытию крупного ресторана в Лондоне, но пока повременю. Есть цементный завод и много недвижимости в ОАЭ. Большие консалтинговые проекты в Пакистане, Турции, ОАЭ, Чехии и Словакии.
В: Судя по размерам Вашей бизнес-империи, Вам удалось достичь своих стратегических целей. Можно построить эффективную стратегию впрок, на десятки лет вперед?
О: Бизнес-стратегия разрабатывается на период от 3 до 7 лет, когда, с большей вероятностью, предположить ход и развитие бизнеса. Но более точные прогнозы строятся на 3-летний период.
Если говорить о металлургии, то я очень хорошо ориентировался в этой сфере и не доверял ни одному аналитику. В 2008 г. продал мини-металлургический завод «ISTIL Украина», так как предполагал, что цены на металл сильно упадут из-за перепроизводства его в Китае. Так и случилось. Сейчас у крупных украинских металлургических концернов (таких как «Метинвест»), большие проблемы со сбытом продукции, ввиду конкуренции с Китаем. И я бы сейчас не возвратился в этот сложный бизнес. Если сегодня идти в сферу металлургии, следует максимально консолидироваться: сократить убыточные предприятия, урезать штат работников. Мне предлагали возглавить пакистанскую металлургическую индустрию, но я отказался, ибо Пакистану дешевле покупать металл, нежели производить.
В: Какие отрасли в Украине считаете перспективными для инвестиций?
О: Аграрные и IT-проекты, и филиалы западных крупных торговых сетей по производству товары легкой промышленности в западных областях Украины. В Украине много интеллектуалов, поэтому западные компании открывают здесь IT-компании, работающие на иностранных заказах. «ISTIL group» сейчас занимается стартапами: пытаемся открыть фонд для помощи таким компаниям, хотим в Киеве и Одессе сделать кластер для создания новых рабочих мест.
Что касается агропроектов, окупаемость которых минимум 5-7 лет, то пока не будет закона о приватизации земли, крупные иностранные инвесторы в Украину не придут. Китай, ОАЭ и другие страны с удовольствием основали бы здесь свои компании, но при условии личного владения землей. Арендованными землями могут заинтересоваться лишь средние и мелкие бизнес-игроки. Украинский агробизнес весьма прибылен. Многие иностранцы им интересуются, и считают, что за счет новых технологий и правильной организации труда могут увеличить продуктивность наших земель в три раза. Но для этого им нужны адекватные законы и защита инвестиций. Когда реформы в Украине будут не на бумаге, а в реальности, большинство иностранных инвестиций сосредоточится именно в аграрной сфере.
В: Инвестиции в промышленные объекты среднего размера (до $20 млн.) перспективны сейчас?
О: При сегодняшней ситуации в стране, никто не стает вкладывать даже малейшие деньги. На внутреннем рынке ее не купят из-за отсутствия денег. Отчего многие мировые бренды закрыли свои магазины в Киеве? Потому что сейчас даже у столичных жителей нет возможности покупать.
В: Насколько могут быть прибыльными экологические проекты?
О: Вполне, если сбыт продукции ориентирован на евроклиента, так как экопродукты востребованы на Западе. Сегодня мы ведем переговоры с немцами о поставках органического сырья (дороже обычного в четыре раза) для нашего завода «Алеана» в Обухове. Хотим производить товары для европейского потребителя. Наше предприятие выпускает пластмассовую продукцию и является лидером в стране (28% рынка). Товар хорошо расходится на отечественном рынке. Почти 40% продукции уходит в РФ, но нет гарантий, что завтра контракт не будет аннулирован, ввиду напряженных отношений между странами.
Товар, не соответствующий евростандартам, Европа у меня не купит, несмотря на все заявления о том, как европейцы любят Украину. По двум причинам: в ЕС уже есть отработанные источники, которые по качеству, намного лучше; и продукты должны быть экологически чистыми. То есть, украинским предприятиям нужно вложиться в производственные мощности и экологию. Когда мы создавали завод в Донецке, только $5 млн. потратили на экологию. Но сегодня в Украине никто не будет тратить такие суммы — большой риск.
В: Насколько сказался на Вашем бизнесе и доходах кризис с начала 2014 г. и по сегодняшний день?
О: Завод «Алеана» по 2013 г. имел годовой оборот €30 млн., а в 2014-15 гг. – €13,5 млн. (хотя объемы производства не уменьшились). Если ранее чистая прибыль была €3-5 млн., то в 2014-15 гг. всего €1-2 млн. Касаемо наших офисных зданий: ранее аренда составляла $20 за м², ныне — около $8-10 м². Сегодня сложно удержать клиента — в Киеве масса свободных офисно-торговых помещений. Если говорить об офисных центрах «Rialto», то мы мегаусилиями достигаем заполняемости около 70% (в основном, наши клиенты — западные компании).
В: Вы являетесь владельцем газеты «Kyiv Post». Прибылен и перспективен ли сейчас медиа-бизнес?
О: Содержание газеты не прибыльно, но это престиж. Ранее мы теряли почти $100 в месяц, сегодня убыток составляет около $15-20 тыс. Тем не менее, мы будем поддерживать этот англоязычный проект. Но приобретать новые СМИ в Украине не планирую.
В: Ваш бизнес довольно разный: кино и ТВ, добыча угля, недвижимость, торговля, производство… Это стратегия или случайность?
О: До 2008 г. занимался лишь металлургией. После продажи бизнеса, по правилам, я не мог работать в этой сфере три года. Но мне не хотелось сидеть без дела, и я решил попробовать нечто другое. В новых бизнесах я не был экспертом, поэтому мы нанимали специалистов. До 2013 г. они приносили хорошую прибыль. Но после политических перемен в Украине, увы, все пошло на убыль.
В: Рассматриваете ли Вы новые проекты в «тыловых» регионах Украины?
О: Если ситуация в стране будет спокойной, хотел бы внедрить в Киевской области проект по размножению уток и экспорта их мяса в ЕС. Он уже экономически обоснован. Считаю его весьма прибыльным, и у нас уже есть немецкие партнеры.
Мохаммад Захур родился 1 августа 1955 г. в городе Карачи (Пакистан). В 1974 г. окончил Донецкий национальный технический университет, специальность «Металлургия». Первую работу получил на заводе «Pakistan Steel» (крупнейший производитель стали в Пакистане); 1987-91 гг. — директор Пакистанского Торгового дома в Москве; 1991 г. — начал собственный бизнес, основав металлотрейдерскую компанию «MetalsRussia Corporation Ltd»; 1993 г. — инициировал создание «MetalsUkraine Corpation Ltd» (на базе комплекса №2 Одесского морторгпорта); 1996 г. — приобрел контрольный пакет Донецкого металлургического завода, на базе которого создал мини-металлургический завод «ISTIL Украина». В 2009 г. компания ISTIL начала инвестировать в недвижимость, медиа, производство и дистрибуцию фильмов, энергетический сектор и другие направления. Женат, четверо детей. Увлекается теннисом, путешествиями, шоппингом и караоке.
